Идет прием в комсомол. Эта процедура обязательна, обсуждению не подлежит, «отказников» нет, а если и попадаются отдельные индивиды, то путь наверх по карьерной лестнице им закрыт по определению.
Сидим с другом, ждем своей очереди. Дело происходит в горкоме комсомола. Или в обкоме, кто их там разберет. Под бюстом Ленина и красным знаменем сидит «тройка» - парочка комсомольских вожаков и одна «вожачиха». Симпатичная, кстати...
Ребята выходят к ним, как на допрос, их записывают, задают вопросы. Вопросы вполне дежурные – сколько орденов у комсомола, кто возглавлял «Молодую гвардию» и т.д.
Наступает черед моего друга. Подходит, называется, на вопрос, кто возглавляет комсомол – отвечает правильно: Евгений Тяжельников. И вдруг «румяный комсомольский вождь» (по выражению Евтушенко) хитро прищуривается и спрашивает: «А скажи-ка нам, сколько стоит хлеб?». Дружок мой пожал плечами и стал перечислять: «Черный – по 16 и 18 копеек, батон – 22».
Взгляд у комсомольского лидера посуровел:
Я бы не поверил, если бы это не происходило на моих глазах. Приятеля все-таки приняли в комсомол, дав при этом наставление – лучше изучать моральный кодекс строителя коммунизма...
К чему такое вступление?
Я хочу сегодня рассказать про 1974-й год. Почему именно этот год? Ну, во-первых, все-таки веха в жизни страны – полвека назад, и знаковых событий было немало. Во-вторых, именно в этом году я окончил школу, значит, веха была и в моей жизни.
А рассказал я в самом начале о вступлении в комсомол только для того, чтобы мы все вместе вспомнили ту атмосферу, в которой росли. Всякое в ней было, в этой атмосфере, и плохое, и хорошее. Вспомним?
А вспомнить есть что…
Аккурат в том году было принято решение о строительстве Байкало-Амурской магистрали, которую с подачи какого-то остряка окрестили в честь популярной тогда группы – «Великий ужас на железной дороге» (GrandFunkRailroad).
Грянул Уотергейтский скандал, лишивший Никсона президентского кресла. В московском лесопарке Беляево прошла знаменитая «бульдозерная выставка», где свои работы выставили неофициальные художники и скульпторы. Их разогнали при помощи бульдозеров, отсюда и такое название.
Выслали из СССР Александра Солженицына за его знаменитую книгу «Архипелаг ГУЛАГ». Училка по литературе тогда тихо сказала нам, что писатель он, в принципе, неплохой и посоветовала почитать «Ивана Денисовича» и «Матренин двор». Те, кто мог найти – прочел.
А еще исключили из Союза писателей Владимира Войновича за его «Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина». Его вообще не сильно жаловала власть, хотя он и был автором песни «На пыльных тропинках…». На каком-то заседании маршал Малиновский прочел стихи Войновича:
«Эти стихи стреляют в спину Советской Армии!» – кричал министр обороны.
Но, если честно, мы, выпускники 74-го, были далеки от всех этих событий. Политикой не интересовались, и школьные премудрости пропускали мимо ушей. Куда там! Возраст такой: играют гормоны, и юные души требуют, по большей части, зрелищ и развлечений!
Зато мы были в курсе, что наши хоккеисты стали первыми на чемпионате мира в Хельсинки. И еще всех порадовало, что по телеку каждое воскресенье стала выходить «Утренняя почта». А там – нет-нет, да и проскочит что-нибудь интересное.
Ну, а школа – это долгожданная большая перемена на перекус. Булочки по 10 копеек, с изюмом, вкусные, достоишься в слипшейся очереди – кайф. Мама утром дает 50 копеек на обед, а ты перебиваешься булочкой с компотом, остальное – в загашник, пригодится на сигареты.
Сигареты – не так, чтобы очень хочется курить, но по статусу положено, чай, десятиклассник. Самые популярные и доступные – «Прима» по 14 копеек. Ну, а если вдруг обзавелся рублем (что бывало крайне редко), то берешь «Ту-134», или «Стюардессу», или «Опал», или «Интер» (хотя, нет, от «Интера», говорили, импотенция наступает, уж, не знаю, кто это выдумал). Эти все – по 35 копеек.
Ну, а чтоб совсем пыль в глаза пустить девушке – «BT» - твердая пачка за 40 копеек. Дорого, но, как говорится, понт дороже денег.
Вообще-то, память, почему-то, больше сохраняет цену всякой гадости, нежели предметов, действительно необходимых в повседневной жизни.
Выпивали нечасто, и, как правило, всякую дешевую отраву – разные плодовые дешевые вина, портвейны, «чернила», «бормотуху» и прочая, прочая. На выпускном вечере разрешили выставить на стол шампанское, что стало неожиданным подарком и послужило «запиванием» для гораздо более крепких напитков.
Ну, а родителям нашим приходилось сталкиваться с более прозаическими задачами: добыванием пропитания и одежды. Вот с этим были действительно проблемы. Все эти «колбасные» поезда в Москву за «Любительской» или «Докторской» по 2.20… Слово «сервелат» произносилось так же редко, как, например, «норковое манто» и стоило это чудо от 4.50 до 5.80 за кило.
Питаться с рынка было неимоверно дорого, это могли себе позволить немногие, основная масса народонаселения жила бедно. Говядина – от 2 рублей, свинина – от 2.40.
Что касается одежды – тут уж вступал принцип «голь на выдумки хитра». Дефицит жуткий. Помогает опять же Москва с ее «Польской модой», «Ядраном», «Лейпцигом». Но это – для взрослых. А для школьников - шили у знакомых мастеров, экономили на ткани, о джинсах, в основной массе, знали только понаслышке.
Мы, в 1974-м году, мало внимания обращали на хлеб насущный. Питались, в основном, духовной пищей. В частности, музыкой.
ABBA победила на конкурсе Eurovision. Это – для девушек. Для нас, пацанов, ценителей настоящей музыки, были альбомы «Burn» группы DeepPurple, конечно же, великолепный «BandOnTheRun» Пола Маккартни и новинка – блестящая и необычная пластинка группы Queen «SheerHeartAttack».
Из нашей эстрады признавались только «Песняры» с их уникальными распевками, и «Цветы» Стаса Намина – помните, «Какую песню спеть тебе, родная…»?
И еще было, конечно же, кино – «важнейшее из всех искусств», как говорил, по слухам, вождь. Билеты стоили от 25 до 45 копеек, на детские сеансы – 10 копеек. Это было наше отдохновение, наш уход в другую реальность. Вспомним фильмы, которые в далеком 74-м били кассовые рекорды.
Да, именно в том году вышли «Зеркало» Тарковского, «Осень» Андрея Смирнова и «Агония» Элема Климова. Два из них запретили и «положили на полку», а «Зеркало» выпустили таким маленьким тиражом, что широкий зритель увидел его лишь два года спустя.
А что было?
Вышел последний фильм Василия Шукшина «Калина красная». В нашем городе, с известным криминальным прошлым, эта картина пользовалась особым успехом. Мы ее смотрели по нескольку раз, неизменно переживая за Егора Прокудина и щеголяя фразами, типа «Шаркнули по душе» или «Реплики потом!». Действительно пронзительная драма получилась у Василия Макаровича, по сей день она смотрится современно.
Андрон Михалков-Кончаловский снял в том году «Романс о влюбленных», лента прошла с большим успехом, но мне она не понравилась сразу. Пожалуй, единственное светлое пятно – песни Александра Градского. Покорежила вычурность ленты, натужный пафос, манерность – в общем, минусов оказалось гораздо больше плюсов.
Зато порадовал его брат – Никита выдал свою дебютную картину «Свой среди чужих, чужой среди своих». Масса находок, прекрасные актерские работы, гениальные оператор и композитор (Павел Лебешев и Эдуард Артемьев). В итоге – наш первый советский «истерн», в отличие от их вестернов. И вновь – фразы наизусть. Да что там фразы – мы выучили каждый поворот головы героев, каждую интонацию. И по сей день, когда начинают звучать первые аккорды «Песни о корабле» меня немедленно тянет к телевизору.
Хорошую кассу в 74-м собрали и «В бой идут одни старики» режиссера Леонида Быкова, и слезливая мелодрама «Москва, любовь моя», и «Апачи» с главным индейцем нашей страны Гойко Митичем, и рязановский «Итальянцы в России» - не самый удачный его фильм, но зато там была заграничная экзотика.
Но все рекорды побила картина Джека Ли Томпсона «Золото Маккены»: ее посмотрели 63 миллиона зрителей нашей страны, и она заняла 4-е место среди самых посещаемых зарубежных лент в СССР. Заслуженно? Думаю, да. И дело тут вовсе не в том, что по разнорядке у нас шли всего 1-2 американских фильма в год.
Мы просто купались в этом фильме, и словно музыка, звучали для нас реплики очаровательного Омара Шарифа:
И пусть главную песню фильма, исполненную в оригинале Хосе Фелисиано, для нас (как шутили – для удобства зрителей) спел Валерий Ободзинский – мы все равно обожали эту картину. И немногословный Грегори Пек стал для нас образцом настоящего мужика.
Можно ли мой небольшой рассказ считать полноценной картиной всего, что произошло в том самом 1974-м? Конечно же, нет.
Это просто небольшие наброски, малая толика того, что отложилось в памяти.
Захотелось немного поностальгировать по тому времени – когда мы были молоды, когда нас заботило, принимают ли стеклотару в пункте приема, когда надо было решать, куда поступать.
И когда мы любили кино...
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
